Актёр Маклаков Алексей

Алексей Маклаков — исполнитель роли колоритного армейского хозяйственника прапорщика Шматко — в жизни окажется настолько далеким от созданного им образа. Ранимый, впечатлительный и остро переживающий, трепетный отец и муж, тонкий знаток литературы.

Наверное, на всём огромном пространстве бывшего Советского Союза не найти более любимого прапорщика, чем прапорщик по фамилии Шматко. Воплотивший на экране этого хитроватого военного актёр Алексей Константинович Маклаков мгновенно превратился в звезду отечественного кинематографа. Но сегодня у этого артиста есть множество других, не менее талантливо сыгранных ролей.

В большинстве источников, в том числе в Википедии, указывается, что Алексей Маклаков родился в Новосибирске. Но это не совсем так. Он появился на свет в Москве 6 января 1961 года. Что случилось в семье будущего артиста, неизвестно, но почти сразу после рождения сына мама отправилась вместе с ним на север. Она воспитывала Алексея одна. В Новосибирске прошли детство и юность Маклакова. Именно в этом городе он сделал первые шаги в профессии.

Мама Алексея Маклакова работала библиотекарем. Отсюда любовь известного актёра к чтению и его немалая эрудиция.

Помимо увлечения книгами у парня было ещё одно, не менее сильное. В средних классах школы он записался в театральный кружок и с удовольствием играл в любительских спектаклях. Поэтому после получения аттестата зрелости отправился учиться в местное театральное училище, которое вскоре превратилось в институт.

Фильмы

Получив диплом о театральном образовании, Алексей Маклаков отправился на сцену. Его приняли в Новосибирский театр «Красный факел». А ещё отличная начитанность, красивый голос и приятная дикция помогли ему найти место на радио «Юнитон».

Новый импульс творческая биография Алексея Маклакова получила в 1996 году, когда новосибирский артист переехал в Москву. Здесь его взяли в театр имени В.В. Маяковского. На этой сцене зрители воочию убедились в его высоком актёрском мастерстве. С особенным удовольствием театралы смотрели спектакли с его участием «Синтезатор любви», «Дети Ванюшина», «Чума на оба ваши дома» и «Как вам это полюбится».

Алексей Маклаков в фильме "Ночной дозор"

Широкую известность Маклаков получил лишь после появления на экране. В 2001 году он сыграл эпизодическую роль в картине «Привет, малыш!», где его заметил знаменитый режиссёр Тимур Бекмамбетов. Он пригласил актёра из «Маяковки» в свой проект «Ночной дозор» на роль магического шофёра Семёна.

Позже съёмочная группа «Ночного дозора» поведала журналистам о невероятном трудолюбии Алексея Маклакова и его высоком профессионализме. А зрители и критики сошлись во мнении, что артист чрезвычайно точно «попал в образ». Невозможно представить, что роль водителя сыграл бы кто-то иной.

Ещё большую популярность Маклаков снискал после выхода на экраны культового сериала «Солдаты». Его прапорщик Шматко настолько полюбился зрителям, что Алексею Константиновичу пришлось на какое-то время нанимать охранника: выйти из дому и пройтись по улице оказалось невозможным.

Позже Маклаков снялся во всех следующих сезонах «Солдат», в которых актёрский состав претерпевал немалые изменения. Но представить сериал без Шматко было невозможно.

Алексей Маклаков в сериале "Солдаты"

Среди последовавших киноработ Алексея Маклакова можно отметить ленты «После жизни», «Громовы» и «Время собирать камни». В этих фильмах актёр сумел доказать, что ему по плечу разноплановые герои.

В картине «Тупой жирный заяц» Алексей Константинович был очень убедителен: ему пришлось сыграть непризнанного актёра. Уважение требовательных кинокритиков Алексей Маклаков заслужил своими работами в лентах «Платина», «Шаг за шагом» и «Милосердный», хотя зрители не очень жалуют эти фильмы.

Многие поклонники этого замечательного артиста любят его не только за прекрасную игру, но и за песенный талант. Диск Маклакова «Ё-моё» пользуется огромным спросом.

Личная жизнь

Сегодня Алексей Маклаков находится на пике своей популярности. У него, что называется, 100-процентная узнаваемость и огромная армия поклонников. Его обаяние и невероятную харизму можно почувствовать, когда он общается со зрителями напрямую на своих концертах. Притяжение этого талантливого человека чувствуют не только его поклонники, но и женщины. У артиста уже третий брак и четверо детей.

Алексей Маклаков с женой Анной

Личная жизнь Алексея Маклакова сегодня – это его супруга Анна Романцева. С ней актёр познакомился на съёмках своего наиболее успешного проекта «Солдаты». Вместе супруги воспитывают двоих детей – дочерей Ирину и Софию. Младшая девочка родилась в 2012 году.

У Маклакова есть двое старших детей от двух предыдущих браков: сын Илья и дочь Николь.

Фильмография

«Привет, малыш!»
«Ночной дозор»
«Солдаты»
«После жизни»
«Громовы»
«Время собирать камни»
«Тупой жирный заяц»
«Всё по-честному»
«Платина»
«Милосердный»

Помимо наиболее известных ролей водителя Семена и прапорщика Шматко, Алексей Маклаков исполнил и множество других ролей в разноплановых фильмах. Какие-то из них были популярны, например, "После жизни", "Громовы", "Время собирать камни" и другие. Другие киноленты не так известны среди широкого круга зрителей, но получили высокую оценку критиков ("Платина", "Шаг за шагом", "Милосердный").

— Алексей Константинович, ваш прапорщик Шматко из сериала телеканала РЕН ТВ «Солдаты» стал поистине народным героем — этакий бравый солдат Швейк на российский манер. По душе ли вам лавры славы? Как восприняли обрушившуюся на вас популярность?

— Видите ли, что такое быть ­популярным, я ощутил не в желторотом возрасте, а в довольно зрелом. Что само по себе подразумевало несколько сдержанное отношение к «медным трубам». А кроме того, незадолго до выхода картины я пережил громаднейшую трагедию: во время съемок «Ночного дозора» ушла из жизни моя мама. Она была для меня всем — не только родным человеком, но и самым близким другом. С ней я был по-настоящему счастлив. Невосполнимая потеря, страшное горе… Я ее боготворил. То есть вся эта известность пришла после того, как мамы не стало, и она ничего этого не увидела. А я жил ради нее. У меня и цели-то другой не было, кроме той, чтобы она могла радоваться за меня, гордиться, жить с ощущением, что вырастила замечательного сына. Поэтому, когда мамы вдруг не стало, а я обрел узнаваемость, поверьте, радости не испытал. Просто мне неожиданно стало очень сложно ходить по улицам — все постоянно подходили, о чем-то панибратски расспрашивали, истории свои рассказывали… Честно скажу, первое время никаких других эмоций, кроме агрессии, это у меня не вызывало. Я категорически не хотел, чтобы ко мне, грубо говоря, лезли, нарушали мое одиночество. Я все сильнее горячился. Порой даже прилюдно срывался. Однажды поделился своим настроением с коллегами, и они стали успокаивать, объясняли, что это составная часть профессии. Понемногу я стал терпимее.

— Простите, а что, вашей мамы не стало неожиданно?

— Да. Хотя маме было 76 лет, она не болела, была очень энергичной, оптимистичной, много общалась с самыми разными людьми. Мы созванивались с ней каждый день, но в тот ­роковой день, 22 июня 2004 года, она на мои звонки не ответила. Я заволновался и помчался к ней в Загорск. Там узнал, что случилось непоправимое. Инсульт… Меня потом не раз спрашивали, не усматриваю ли я некую связь между случившейся трагедией и моими съемками в «Дозоре» в роли мага-водителя? Не опасно ли актерам работать в фильмах, затрагивающих потусторонние силы, дескать, не кроется ли за этим нечто мистическое? Не знаю. Скорее всего, это просто совпадение, хотя, возможно, какая-то доля мистики существует. По большому счету вся наша судьба строится на странных, таинственных событиях. Да и сама она — жизнь — великая тайна, неразгаданная загадка.

— Я жил ради нее. У меня и цели-то другой не было, кроме той, чтобы мама могла радоваться за меня, гордиться, жить с ощущением, что вырастила замечательного сына. Фото: Из личного архива Алексея Маклакова

— Вы родились в Москве?

— Да, но детство и юность провел в Новосибирске. Еще раз скажу: Бог ­подарил мне необыкновенную маму. Добрая, неунывающая, открытая миру, она буквально притягивала к себе людей. При этом была прекрасно образованна, знала три языка. Жили мы в комнатке в коммунальной квартире, очень бедно. Работала мама детским ­библиотекарем, и на ее крошечную зарплату еле-еле удавалось свести концы с концами. Все свое время она делила между мной и книгами и мастерски объединяла нас. Я начал серьезно читать очень рано, с четырех лет. И к 13 годам в изученном мною книжном багаже уже были Золя, Бальзак, Бунин, Тургенев, Лесков, Воннегут… Чуть позже с фонариком под одеялом я читал запрещенного Солженицына. Со второго класса стал помогать маме в работе — имея неплохой почерк, заполнял ей какие-то карточки, формуляры на книги.

— Отец в вашей семье не участвовал?

— Для меня это сложная тема, поскольку кто мой папа — я не знаю. Единственное: он был военным и мама его очень любила. Острой нехватки в отце я не чувствовал, его отсутствие мне полностью компенсировала улица — там правильно расставлялись акценты. Именно в уличных компаниях я научился стоять за себя и за друзей, обрел точное понимание того, что такое честь, верность слову, и, самое главное, понял, как следует относиться к женщине. Честно говоря, мне повезло — я вырос в замечательном дворе, где у меня были настоящие друзья. Дрались, конечно, по-пацански, допустим, школа на школу или район на район, но это же нормально. На самом деле в таких баталиях тоже было своего рода воспитание — формировался характер. Постоянно приходилось делать выбор: струсить или проявить храбрость, встать на чью-то защиту или остаться равнодушным… Возможно, с педагогической точки зрения это и неправильно, но что поделать — такое было время.

— Как реагировала мама, когда сын приходил с подбитым глазом?

— В этом смысле моя мама ничем не отличалась от любой другой. Конечно же такие ситуации ей были неприятны, но она не воспринимала их как трагедию. Понимала, что растет мужчина, поэтому никогда не допытывалась, что случилось и с кем я подрался. И для меня это было самым важным. Мама умела правильно расставлять приоритеты.

— Подростки в дворовых коллективах за компанию рано начинают курить, выпивать. Вы не стали исключением?

— Вино я попробовал в 15 лет, после чего мне было так плохо, что я эту историю закончил надолго. А курить начал, как многие мальчишки, в пионерском лагере. Тоже выворачивало наизнанку, голова кружилась, но пристрастился и в 17 лет курил уже основательно.

— А что привело вас в актерский мир?

— В период моего детства телевизор могли позволить себе только те, кто хорошо зарабатывал, а остальные довольствовались радио. Я, не имея перед глазами видеоряда, помимо чтения книг слушал передачи «Театр у микрофона». Это будило фантазию, которая бурлила, рисовала мне романтические образы героев захватывающих историй. Я делился сюжетами со своими друзьями, кроме того, неплохо пародировал знакомых, анекдоты смешно рассказывал, все хохотали, да еще в школьных спектаклях участвовал. Очевидно, в связи с этим приятели мои решили, что из меня выйдет артист. Однажды вдруг сказали: «А ты попробуй поступить в театральный вуз». Я отмахнулся: «У меня не получится — не примут». Но они упрямо настаивали: «Вот увидишь — возьмут». Наконец предложили: «Давай на спор!» И мы поспорили на ящик коньяка — какого-то ужасного, потому что хорошего тогда не было. Проспорил я — неправ оказался, поступил. С первого раза. Прочитал какой-то рассказик Чехова, комиссия похохотала, и я был допущен к экзаменам. Надеялся спастись тем, что запорю диктант, в связи с чем буду отчислен. Сделал около 40 орфографических ошибок, но на это закрыли глаза, и меня оформили кандидатом, то есть год я учился без стипендии, в свободном посещении. В общем, пришлось занимать денег, чтобы отдать ребятам проспоренное спиртное, которое мы потом вместе и выпили.

— Если у вас были склонности к актерской профессии, то почему так сопротивлялись?

— А мне грезился медицинский институт. «Вот врачи, — думал я, — это реальные мужчины, занимающиеся настоящим серьезным делом: оперируют, спасают людей, возвращают к жизни». Эта профессия меня завораживала, казалась волшебной, и очень хотелось попробовать себя на этом поприще. И мама надеялась. А к делу, которым я в результате стал заниматься, у меня и по сей день нет большой любви. Хотя есть огромное уважение к людям, которые отдают себя ему до конца. Но в отличие от них я не отвожу первое место работе. Наверное, все-таки больше нацелен на семью, на друзей, на самого себя, в конце концов. Но, несмотря на это, профессию свою глубоко уважаю и ценю. Прежде всего за тот адреналин, который она дарит. Когда выходишь на сцену, испытываешь невероятное состояние, схожее с эйфорией, когда вдруг ­собираешься, ­концентрируешься, открываешь острый интерес к самому себе и испытываешь ни с чем не сравнимое счастье от обмена энергией, контакта с публикой, ощущения определенной власти над ней. То же самое и с кино — воздействуя эмоционально с экрана, артисты влияют на людей, меняют их представления о жизни. В актерской профессии есть своего рода волшебство. Вот, на мой взгляд, тот самый манок, который к ней притягивает. Я ощутил это где-то в середине обучения в институте.

— Рождение младших дочерей — это событие, от которого я до сих пор не могу прийти в себя. Желание видеть Иришку и Сонечку, слышать, чувствовать, дышать ими каждую минуту неистребимо.

— Как же мама восприняла тот факт, что сын вознамерился стать артистом?

— Довольно скептически. Она не верила в то, что я смогу в этой сфере сделать что-то толковое. А я, когда почувствовал интерес к своему новому поприщу, твердо решил попробовать чего-то добиться. А поскольку был парнем спортивным — серьезно занимался хоккеем, — привык, четко поставив задачу, достигать ее реализации.

— Чем была наполнена студенческая жизнь вне занятий?

— Как у всех — компании, выпивки, споры, попытки разобраться в себе. И какие-то случайные влюбленности, и первая серьезная, я бы сказал — осознанная, любовь — к однокурснице.

— Взаимная или безответная?

— Все было взаимно. Я быстро смекнул, что женщины любят, когда их завоевывают, и с удовольствием стал этим заниматься. Нет, я не посвящал себя этому процессу полностью, но каким-то образом влюблял в себя девушек. Знаете, есть такое понятие — харизма. Вот отличается чем-то именно этот человек от большинства. Нескромно, конечно, заявлять о себе, что я человек с харизмой, но факты моей биографии говорят, что она где-то рядом.

— Наверняка, раз вы три раза официально создавали семью. А, кстати, почему не складывалась семейная жизнь?

— Сложно ответить. Хотя, на мой взгляд, ничего экстраординарного в этом нет. У большинства мужского населения страны аналогичная ситуация. Конечно, истории ухода из семьи — это всегда ­тяжело ­переживаемая ­драма как для женщины, так и для мужчины. Но если все-таки человек уходит, значит, уже просто нет возможности сосуществовать вместе. Разумеется, многие как-то приспосабливаются, некоторые ведут двойную жизнь, а я из тех, кто рвет отношения. Первый раз женился совсем молодым, так что особых претензий к себе у меня нет. Просто был честен по отношению к девушке — раз встречался с ней, значит, должен был вступить в брак. Но периодические радостно-приятные встречи и совместное проживание, как оказалось, сильно отличались друг от друга. Союз с Ольгой, студенткой мединститута, был юношеским, незрелым, хотя в нем родился ребенок. Но в таком возрасте сложно понять, что такое семья. Ошибки юности свойственны всем. Оля вскоре вышла замуж, у сына появился отчим, и так сложилась судьба, что много лет мы с ним совсем не общались. Потом встретились, начали контактировать. Илья снялся со мной в «Солдатах» (роль рядового Скрипки. — Прим.), и я все сделал для того, чтобы это произошло. И был очень рад, что парню понравилось.

Спустя годы, уже переехав в Москву, я снова женился, родилась дочка Николь, но и этот брак распался. С Никой мы периодически общаемся, к сожалению, реже, чем хотелось бы. Естественно, дети, когда я расставался с их мамами, обязательно получали алименты. Я сам вырос без отца и прекрасно понимал, что это такое.

(После долгой паузы.) Знаете, мне неприятно вспоминать прошлое. Во-первых, потому что не считаю, что был тогда счастлив. Во-вторых, оно мне неинтересно, не волнует меня. И наконец, сложно говорить о людях, с которыми когда-то был близок, но давно расстался, — я же не знаю, как среагируют на это они или их новые семьи.

Даже представить не могу, что было бы, если бы Господь не подарил мне Аню. Познакомились мы на Киностудии имени Горького. Я озвучивал «Солдат», а Анна была координатором по озвучке. Как-то сразу мы друг другу понравились. Но когда именно сработала химия и у нас образовалась единая формула, когда я понял, что без этой женщины не смогу больше жить, сказать не могу — не зафиксировал. Просто с каждой встречей отчетливее осознавал: с ней мне невероятно хорошо, душа успокаивается.

— В отличие от других, я не отдаю первое место работе. Больше нацелен на семью, на друзей, на самого себя, в конце концов. Я обожаю свою семью, берегу и стараюсь не нарушить гармонию, о которой так мечтал.

— Что же особенного обнаружилось для вас в Ане — женщине моложе вас почти на четверть века?

— Я говорил уже о том, что много лет прожил с мамой, а значит, очень хорошо понимаю женскую душу. Не собой живут такие женщины, нет, — другими, а на себя оставляют крошечное количество времени. А в 45 лет по ночам рыдают от одиночества и бессилия. Быть истинной женщиной в сегодняшнем мире — это трагедия и подвиг одновременно. Вот в Ане, наверное, есть все то лучшее, прекрасное, что было в моей маме, те качества и черты характера, которые я пытался найти в других женщинах. Не знаю, как объяснить, но мне кажется, Анечка компенсирует мне потерю мамы. Это не просто женщина, жена, это очень похоже на подарок судьбы.

— Дочки, появившиеся на свет, когда вы вошли, что называется, в зрелый возраст…

— Это событие, от которого я до сих не могу прийти в себя. Желание видеть Иришку и Сонечку, слышать, чувствовать, дышать ими каждую минуту неистребимо. Не могу передать словами, какую радость ощущаю, когда общаюсь с ними. И гигантскую ответственность. Не знаю, как благодарить Бога за то, что дал мне шанс почувствовать его присутствие в моих замечательных, самых лучших в мире ­девочках. Я обожаю свою семью, берегу и стараюсь не нарушить гармонию, о которой так мечтал.

— Возвращаясь к работе. Сложно вам было завоевывать свое место в актерской среде?

— В разные периоды по-разному складывалось. В 19 лет, когда я еще учился на третьем курсе, меня взяли в труппу Томского ТЮЗа. Им тогда руководил Аркадий Кацман, сосланный главой Ленинградского обкома партии Романовым в Томск за свою революционность и оригинальность. Вместе с ним приехал целый выпускной курс ­ЛГИТМиКа. Из нашего театра вышло много талантливых актеров, таких как Игорь Скляр, Наташа Акимова, к сожалению, уже покойный Андрюша Краско. Мне просто повезло, что я попал в такой потрясающий коллектив. И роли были. Помню, как Андрей, когда уходил из театра, передавал мне роль Робин Гуда. (С улыбкой.) Да-да, не удивляйтесь, в то время и я был прекрасен, худ и симпатичен. Играл и замечательного Плохиша в сказке о «Мальчише-Кибальчише», мышонка из «Приключений кота Леопольда».

Параллельно я стал работать на томском радио и в эфире позволял себе некоторые, что ли, всплески черного юмора в адрес власти. Мне нравилось, как принято сейчас говорить у молодежи, стебать их. Ну что вы хотите — юношеский максимализм бурлил, вот и прикалывался. Все мы тогда были немножко романтиками-революционерами. Тем более я, воспитанный на великих книгах, на примерах благородных литературных героев, нетерпимый ко всему скверному, трусливому и нечестному. Разумеется, на этой почве возникали стычки с начальством. Когда им надоело со мной ругаться, они спровадили меня с глаз долой. И я вернулся домой, в Новосибирск, где поступил в театр «Красный факел».

— А в Москве-то как оказались?

— Вот с этим действительно получилась странная, совершенно мистическая история. Расскажу о ней, чтобы подтвердить: все в этой жизни не просто так. И судьба, и высшие силы, которые помогают, на самом деле существуют. К 35 годам я, провинциальный артист, чувствовал себя абсолютным неудачником. Однажды поехал к друзьям в Израиль. Там, оказавшись у Стены Плача, написал записку: «Дорогой Бог! Пора мне уже в жизни что-то менять…» Просто так, потому что принято. Никакого глубокого смысла в это не вкладывал. А уж тем более веру в то, что слова что-то радикально изменят. Тем не менее хотите верьте, хотите нет, но есть факт: четыре месяца спустя я продаю квартиру в Новосибирске, покупаю в Москве и переезжаю туда. Невероятное событие — в то время это было практически невозможно, особенно с учетом того, что московской прописки у меня не было. Соответственно для того, чтобы жить в столице, я должен был быть в ней прописан, а значит, где-то работать. Но работы как раз не было и не предвиделось. В паспортном столе, куда я сунулся за пропиской, мне ­ясно дали понять: прежде чем они начнут рассматривать мой вопрос, я должен им выложить $7 тыс., которых, как нетрудно догадаться, у меня не было.

И тут судьба вновь совершает невероятный виток. Абсолютно случайно на улице, у Никитских Ворот, я встречаю давнего приятеля, бывшего театрального администратора из новосибирского театра, который в это время работал в той же должности в Театре имени Маяковского. Мы с Сашей идем к нему в кабинет, чтобы сесть и поболтать под рюмочку-другую. А вскоре туда заглядывает режиссер Юрий Владимирович Иоффе и присоединяется к нам. Разговорились, и слово за слово он приглашает меня на пробы в спектакль, который репетировал на Малой сцене. Тем же вечером я показываюсь, после чего меня зачисляют в труппу моего любимого театра, одного из ведущих в стране, о чем я даже мечтать не смел. Вот такой удивительный, фантастический случай. Фатум.

Понимаете, судьба артиста во многом зависит именно от случая. Если в других профессиях успеху сопутствует трудолюбие, настырность, упорство, способности и так далее, то у нас ты хоть в сто раз можешь быть настырнее, трудолюбивее и талантливее других, но если наш любимый Бог не поцеловал тебя в маковку, пиши пропало. (Помолчав.) С той поры я стараюсь каждый год летать в Израиль, а там подхожу к Стене Плача и благодарю за то, что со мной произошло. За то, что жизнь моя после перемен стала интереснее, насыщеннее, да что там — настоящей она стала, совсем не такой, как в провинции.

— А что все-таки заставило вас решиться на переезд в столицу?

— Я решил, что в актерской профессии существует высшая планка — попасть в так называемую театральную Мекку, Москву или Петербург, и мне сильно захотелось планку эту ­преодолеть. Видите ли, в провинции очень остро ощущаешь свою оторванность, невостребованность. Я считаю, что моя роль в фильме Вячеслава Росса «Тупой жирный заяц» — это моя благодарность и некий памятник тем неприметным, неизвестным, непризнанным актерам, которые, несмотря ни на что, продолжают работать в провинциальных театрах и, выходя ежедневно на сцену, пытаются создать настоящее искусство. Мой герой всю жизнь мечтает сыграть Гамлета, а вместо этого вынужден скакать по сцене в костюме сказочного Зайца, прозванный коллегами тупым и жирным. И он вопреки всему продолжает верить в чудо. (После паузы.) Точь-в-точь как я когда-то…

Я прошел путь, который проходят провинциальные артисты, ­приехавшие в Москву. Как все, бегал по кастингам и пробам. Зарплата в театре не давала возможности жить нормально, и чтобы достичь мало-мальски сносного уровня, нужно было сниматься в кино — и деньги там платили другие, плюс киноэкран приносил известность, которая необходима, чтобы быть востребованным.

— С той поры вы сыграли огромное количество разноплановых ролей, и все-таки в первую очередь вас ассоциируют с прапорщиком Шматко. Как же вам удалось создать такой поистине народный образ?

— Просто в каждом русском мужчине есть что-то от моего героя: хозяйственность в сочетании с ловкостью и плутоватостью, обаяние, изворотливость с отточенным мастерством преодоления любых трудностей, проблем и безденежья, да и вороватость, диктуемая желанием все тащить в дом. Короче говоря, не я его таким сделал, а зритель. Людям нужен был именно такой персонаж — маленький человек, как мы с вами. И ни с кого я его не срисовывал, он формировался сам по себе на протяжении почти десятка лет, пока снимался сериал. Так что моей заслуги в том, что люди, особенно прошедшие армию, воспринимают Шматко как своего и ставят его на уровень друга, члена семьи, — нет. Возможно, мне просто удалось внести в образ какую-то долю юмора и, в хорошем смысле слова, хулиганства, что людям понравилось. Но я не могу сказать, что эта роль какого-то серьезного шекспировского уровня. Просто она пришлась ко времени.

— Коронное словечко Шматко «е-мое» вы сделали заголовком к своему альбому в стиле шансон, который стал очень популярен. Отсыл именно к этому образу?

— Нет, просто пиар-ход, разработанный продюсером Олегом Осиповым, который вдруг решил заняться моей певческой карьерой. Как-то в компании я, подыгрывая себе на пианино, спел несколько песен, и он неожиданно предложил мне записать диск. А когда дело дошло до названия, сказал, что коль уж это народное выражение было присвоено образу Шматко, надо так озаглавить и концерт, и диск. А на самом деле в альбом этот вошли очень личные песни, названия сами за себя говорят: «Мамины глаза», «Я тебя люблю», «Не грусти», «Ты и я».

— Алексей Константинович, а верно ли, что вы еще и картины пишете?

— Я рисую котов. Дюжину, наверное, нарисовал. Почему, спросите. Толком не знаю. Но отчего-то мне кажется, что в котах словно бы сконцентрирована суть страны, в которой мы живем, — с одной стороны, такая уютная, урчащая, расслабленная, на мягких лапках, но в то же время умеющая выпускать коготки. Поэтому коты у меня получаются разнохарактерные — милые, обаятельные, вальяжные, злые, агрессивные… Хотел было сделать выставку, но что-то закрутился, съемки начались — и, к сожалению, не доделал. Но ничего, все впереди.

Родился: 6 января 1961 года в Москве

Семья: жена — Анна Романова, режиссер театрализованных представлений; дети: от первого брака — сын Илья Белокобыльский (27 лет), от второго брака — дочь Николь (16 лет), от третьего брака — дочери Ирина (6 лет), София (2 года)

Образование: окончил актерский факультет Новосибирского театрального училища

Карьера: актер Томского ТЮЗа и новосибирского театра «Красный факел», артист Театра им. Маяковского в Москве. Радиоведущий. Снимался в фильмах и сериалах, среди которых: «Ночной дозор», «Дневной дозор», «Солдаты», «Тупой жирный заяц», «Гаишники», «Громовы». Автор и исполнитель песен. Выпустил альбом «Е-мое!». Художник

Комментарии: