Совсем не о любви

Подписывайтесь на Телеграм-канал @good_collection


Итак, Василиса бросила меня, и правильно сделала.

Я собирался жениться на ней, снабдил колечком с некрупными драгкамнями первой категории, она меня почему-то — дагестанским кинжалом с выгравированной на клинке надписью: “С любовью от Василисы”. Но на ее робкое предложение заменить жалюзи на моих окнах занавесками я отвечал что-то в духе “тебе какое дело”. Почему она должна была терпеть это, 18-летняя модель, обладательница титула Мисс-одного-из-близких-к-Москве-областных-центров?

Но все же свой бросок она провела излишне жестко. Должны были идти в ЗАГС, подавать заявление, а тут она перестает брать мобилу. Я заволновался. Позвонил ее старшей сестре Элле — выяснилось, что у Василисы минута жаркого свиданья с другим.

Я тут прямо чуть ласты не склеил. Эллу мои хрипы в трубке испугали. Она сказала, что приедет поддержать, потому что ее сестра сука. Я сказал — не надо. Сел на диван помирать. Я не плакал. Просто сопли медленно капали. Через полчаса из каталепсии вывел звонок в дверь. Я ее открыл, как был, в халате. Там стояло ЭТО.

Попробую описать словами. Грубая черная кожа, страшные амулеты, клепки — не главное. Во мне больше метра девяноста, нечасто приходится кому-то дышать в подмышку. “Привет!” — без тени приветливости сказал великан. Может, оно к лучшему, малодушно подумал я: этого парня ведь присылают из ада за теми, чей час пробил.

Тут я заметил, что за спиной великана жмется Элла.

“Я собралась к тебе, а Андрюша, как узнал, тоже поехал”, — сказала она.

Я уже понимал, с кем имею дело. Мы виделись в коммуналке, где жила Элла. “Полковник”, гигантский “ночной волк”, то ли тоже владел там комнатой, то ли просто появлялся. Наша единственная встреча выглядела так. “Юра, это Андрей, Андрей, это Юра”, — скороговоркой сказала Элла. Я, закончив шнуровать ботинок, выпрямился, вытянул ладонь. Аномальная фигура в белой майке вместо рукопожатия просто двинула меня плечом и проследовала по коридору.

Поскольку меня развернуло вокруг своей оси, я получил возможность еще раз оценить ее габариты. “А вот это — 52-го размера”, — шепотом сказала Элла, показав на стоящие в углу монструозные ботинки-чопперы.

У меня и до этого встречи с байкерами — их было две — складывались неудачно. Еще в студенчестве по глупости и опьянению не то чтобы нахамил, но что-то непочтительно сказал самому Хирургу. Не знал, кто передо мной. Александр Залдостанов уже даже повел нас с другом на разговор за пределы ночного клуба. Пришлось нам, дело молодое, угонять “жигули” знакомого, спасаться. В другой раз язык развязался в байкерском заведении “Яма”, где я оказался по мечтательности, наверное. После лишней кружки пива я нелестно, как о расистском, отозвался о знамени Конфедерации — оно на многих мотоциклах. На сей раз, дело молодое, меня из “Ямы” эвакуировала девушка-мотоциклистка.

И вот в худшую минуту на моем пороге оказывается не кто-нибудь, а один из самых суровых байкеров в полной амуниции. Мало чье появление могло бы меня удивить так же. Я развел руками — входите, раз уж это необходимо.

Некоторое время мы сидели молча. Полковник увидел гитару, взял ее. “Проснулся я ночью, часа в три, и сразу понял: ты ушла от меня, — неожиданно выразительно запел он. — Ну и что? — сделал паузу и посмотрел на меня. — Все равно — напьюсь. Шуба-дуба блюз”. Я прошаркал к холодильнику за бутылкой водки. Исполнение было просто классным.

“Я пришел сказать тебе, что это все х..ня”, — с былинными интонациями объяснил богатырь цель визита. Элла конкретизировала: Полковник, оказывается, наблюдал со стороны за нашими отношениями. С малышкой я вроде обращался хорошо — и тут на тебе. Он поехал в ночь поддержать. Если где-то человек попал в беду, типа того.

Полковник говорил простые, в сущности, вещи: жизнь продолжается, в мире много дорог и женщин. Но как говорил! Сложносочиненными предложениями. Красота конструкций контрастировала со смачными байкерскими метафорами. “Кто будет плохо сосать, будет пересасывать”, — запомнилась мне, например, такая мудрость.

“В эту ночь нельзя погружаться в себя, сидя дома”, — сказал, наконец, Полковник и вытащил нас на улицу. Оказалось, он приехал на крошечном стареньком зеленом “фиате”, каком-то треугольном. Но с дорогой аудиосистемой. Как он в нем помещался? Убрал водительское кресло и сидел на зад¬нем? Не помню. Прикол в любом случае хороший. Прижимает, например, на светофоре наивный “мерин” неуважаемую машинку, а оттуда во весь рост поднимается ЭТО. А что — надо было читать надпись “Biker inside” на желтом треугольнике, который красуется на зад¬нем стекле. Своего мотоцикла, объяснил Андрей, у него нет. Видишь на поясе связку ключей? Он может взять любой аппарат из тех, что припаркованы в клубе “Ночных волков” в Мневниках.

Мы зашли в универсам, я еще раз поразился, как он общается с людьми. “Посоветуй, мать, хорошую колбасу”, — обратился гигант к продавщице и через пару минут уже выслушивал что-то о ее нелегкой женской доле. Вскоре по универсаму за ним двигался эскорт. “Однажды мы решили выяснить, что лучше — мартини или чинзано, купили по 10 бутылок того и другого, — громогласно вещал он между стеллажами с алкогольными напитками. — И вскоре мартини было почти выпито, в то время как чинзано оставалось еще 7 бутылок. А поскольку я всегда на стороне того, кто проигрывает, мне пришлось быстро их выпить”. “С тех пор не люблю вермуты”, — резюмировал он собравшимся продавщицам. Они понимающе кивали.

На улице у Андрея возникла идея везти меня врачевать душевные раны к отцу Ивану Охлобыстину: это, если кто не знает, священник, но и крупный деятель неофициальной культуры. Я отговорил. Постепенно мы переместились в “волчатник” в Мневниках. Играла музыка. Полковник царственно подвел ко мне каких-то дев и потешался над тем, что в своем высоком страданье я отвергаю танцы.

Утро я встретил, выпивая за барной стойкой между ним и Хирургом. Ночь, начавшаяся люто, заканчивалась со знаком плюс. Мы еще доехали до моего дома, я обнял великана на прощанье, зачем-то сунул ему в подарок боксерскую лапу. Спасибо, вроде того, настоящему мужику. На следующий день поехал за город, с размаху выбросил в озеро кинжал с надписью: “С любовью от Василисы”. Через недельку отправил ей SMS, чтобы не парилась и была счастлива.

Полковника я больше не видел. Но с тех пор верю, что, если у тебя совсем край, помощь придет. Возможно, с такой стороны, что и не представишь в здравом уме.


Метки:


Комментарии:

Оставить свой комментарий

Пожалуйста, зарегистрируйтесь, чтобы комментировать.


Поиск по сайту
Архивы
© 2023   ОПТИМИСТ   //  Вверх   //