≡ 26 Август 2012

Быт белорусского ЛТП

Подписывайтесь на Телеграм-канал @good_collection

Уже третий год низовой актив России призывает высшие власти возродить ЛТП, куда, как в советское время, можно будет на 1-2 года упекать алкоголиков и наркоманов. Наверняка это инициатива получит ход, как и многое другое в рамках «возвращения Порядка». А систему ЛТП можно перенять у братской Белоруссии.

Призывы общественности возродить лечебно-трудовые профилактории впервые начали раздаваться в 2009 году. С этой инициативой выступила Общественная палата Калужской области, в тот же год её поддержала Городская дума Иркутска. А потом – понеслось. Сажать в ЛТП тунеядцев, алкоголиков, бомжей и наркоманов стали требовать десятки, если не сотни различных общественных объединений и низовых структур власти – от православных и казачьих обществ до сельсоветов и горсоветов. Провинциальные газеты наполнились призывами «простых людей». Вот примерно такими, как во Владимирской области:

«Если в регионах страны 25 миллионов алкоголиков, то почему губернские депутаты в субъектах не входят в Госдуму с инициативой? Чтобы Госдума приняла закон и вернула стране ЛТП (лечебно-трудовые профилактории). В советские времена в них находилась довольно многочисленная клиентура. Лечилась и училась заново работать.Четверть (!) возвращалась потом к нормальной трезвой жизни. В пылу ельцинских реформ ЛТП поспешили упразднить. В итоге получили 25 млн. алкашей. На то, чтобы их вылечить, не хватит никаких психушек. Да и закона нет, по которому «аликов» разрешалось бы помещать на лечение принудительно. Поэтому сильно пьющий народ очищает страну, убивая друг друга в пьяных разборках».

Эти призывы услышали уже власти среднего уровня, и тоже поспешили узаконить народную инициативу. В апреле 2012 года полицейское ведомство Ульяновской области предложило вернуться к советскому опыту принудительного лечения алкоголизма и наркомании в ЛТП. Депутаты заксобрания поддержали инициативу и пообещали обратиться в Госдуму с предложением создания рабочей группы по подготовке соответствующих изменений федерального законодательства.

(Женский ЛТП в Тульской области, 1992 год.)

Наконец, в дело вступил главный санитарный врач Геннадий Онищенко, на котором высшие власти обычно обкатывают самые мракобесные законодательные инициативы – наблюдая, как на них отреагирует образованная часть общества. Интересно, что с этим предложением Онищенко выступил на конгрессе церковно-общественного совета по защите от алкогольной угрозы. Лечить алкоголиков Онищенко предлагает в лечебно-трудовых профилакториях советского типа. Раньше туда на 1-2 года направляли нарушителей общественного порядка, уклоняющихся от лечения или продолжающих злоупотреблять спиртным после курса лечения.

Напомним, что в советское время в ЛТП, действительно, люди сидели по 1-2 года. А их лечение в основном представляло «трудотерапию». Бесплатная рабсила трудилась на фабриках и заводах, к примеру, в конце 1970-х в цехах ЗИЛа вкалывали одновременно до 600-700 заключённых в ЛТП.

Процедура оформления на принудительное лечение в ЛТП была простой, часто хватало заявления с места работы, милиции, семьи. Суд судил алкоголиков быстро. Вся процедура оформления в ЛТП иногда занимала 2-3 дня.

Вот выдержки из архива томского наркодиспансера, как обстояло дело с местным ЛТП:

«По данным статистики областного наркологического диспансера на 01.01.1977 г. состоит на учете в наркологической службе по поводу хронического алкоголизма 12.681 человек, что составило 145,0 на 10 тыс. населения (1,45% от общего числа населения); больных наркоманией по области – 171. Среди наркоманов много неработающих, ранее судимых.

Лечебно-трудовые профилактории для принудительного лечения больных алкоголизмом открыты на базе бывших колоний в 1972 г., в Асине ЛТП-2 и в Томске ЛТП-1. Контингентом больных ЛТП-2 были хронические алкоголики, ранее судимые (многие судимы по 3-5 раз), у 20% имелись соматические противопоказания для активного противоалкогольного лечения. После карантина, как правило, назначалось обследование, дезинтоксикационная и общеукрепляющая терапии, тетурам, условно-рефлекторная терапия.

Часто не хватало нейролептиков, препаратов серы, пирогенала и др. медикаментов. Здания ЛТП-2 располагались на болотистых местах, были трудности с питьевой водой, несмотря на это здесь находилось до 1000 больных. ЛТП-1 в г. Томске имел хорошую материальную базу, мощность на 1000 больных. Поступило в 1976 г. 635 человек, повторное поступление – 9,9%, алкогольные срывы наблюдались у 170 больных. По данным проверок ОНД отмечается, что «администрация ЛТП упорно переносит акцент с лечения на трудовое воздействие». После выписки служба ЛТП занималась трудо- и бытоустройством больных, в 1976 г. – 156 человек удалось трудоустроить».

На территории бывшего СССР ЛТП функционируют только в Белоруссии, Туркмении и Приднестровье. Законодательство Белоруссии по ЛТП по сравнению с советским дополнено ужесточающими содержание больных статьями. Фактически, ЛТП там – это лагерь для заключённых. Так, людей в ЛТП в качестве наказания могут помещать в штрафной изолятор, лишать свиданий с родственниками и передач. Есть подозрение, что если закон об ЛТП будет принят в России, то он будет белорусским аналогом (т.е. вместо лечения – наказание за алкоголизм, наркоманию и бродяжничество).

Понятно, что ЛТП может стать методом расправы с неугодными людьми в России. Залететь в ЛТП на 2 года можно будет по заявлению членов семьи, соседей и даже сослуживцев. Медкомиссия (показания свидетелей, нарушена моторика и психосоматика) и скорый суд (всё вместе занимает 2-4 дня). Прощай, свобода!

Вот как описывается правозащитным центром «Весна» пребывание заключённых в белорусских ЛТП:

«В помещениях для проживания сырость, зимой холодно (во время сна вынуждены накрываться телогрейками и спать одетыми). Протекает кровля, в результате чего на верхние кровати (на 3-й ярус) устанавливались тазы, и люди спали по 2-3 человека на одной кровати. Летом – жарко, спёртый воздух.

В обычном помещении (площадью, вероятно, до 80 кв.м.) проживало до 60 человек. Там также установлены трехъярусные кровати, проходы между ними менее полуметра, двум человекам невозможно разминуться, во время подъёма большая скученность. Бельё меняется два раза в месяц. Бельё часто выдается недостаточно чистое, в пятнах. Крайне малое количество туалетов и умывальников: на втором этаже, на котором одновременно проживало около 300 человек, лишь три унитаза и пять умывальников (из которых в рабочем состоянии – три). На весь ЛТП – только четыре душа (в рабочем состоянии были три из них).

Во время посещения комиссиями содержащихся в ЛТП вывозили на работы и запирали в сушильных помещениях, чтобы скрыть их истинное количество.

В ЛТП нет врача-нарколога, гинеколога. Есть терапевт, зубной врач, три медсестры, иногда был психолог. Врачебная помощь обычно заключается в выдаче таблетки анальгина. Лечения от алкоголизма никакого не проводится, лишь в первые три дня содержания выдают одно драже аскорбиновой кислоты и две таблетки валерианы.

Трёхъярусные кровати не позволяют оказывать необходимую мед.помощь: был случай, когда у одной из женщин был приступ эпилепсии, а медработник не смогла забраться к ней на третий ярус кровати.

Подъём на работу в 3-00, в 3-30 утра (в зависимости от удалённости объекта для работы). Работа проходит под охраной «контролёров». Мыло выдаётся. Спецодеждой не обеспечиваются, даже рукавицами».

Голландский фотограф Ирина Попова побывала в одном из белорусских ЛТП, и запечатлела в нём местную жизнь: