Кто на ком в Москве жениться
Структура межнациональных браков по схеме «русская — представитель иной национальности» в Москве (в процентах от общего количества межнациональных браков)
Приезжие из Азербайджана — самые перспективные женихи среди тех, кто пытается покорить столицу
Вообще-то вне конкуренции украинцы и белорусы. Но специалисты по «брачному рынку» утверждают, что те и не воспринимаются нашими девушками как иностранцы, мигранты. А вот посланцам Молдавии и Таджикистана азербайджанские парни дают сто очков вперед — не пьют, трудолюбивы и при деньгах. Среди приезжих из Азербайджана много тех, кто встретил в Москве свою если не любовь, то судьбу.
ВАРИАНТ ПЕРВЫЙ: РАСЧЕТ
Как говорят мудрецы, нет ничего плохого в браке по расчету, главное, чтобы расчет был верный.
Алик (так он просил его называть) первый раз расстался с родным аулом, чтобы отдать долг родному Азербайджану и отслужить в армии. В армии ему не понравилось. Но зато он глотнул пьянящего городского воздуха и решил, что домой больше не вернется, чего бы это ему ни стоило. Он решил покорить Москву.
— Денег у меня было в обрез, — рассказывает, сидя на кухне хрущевки, Алик. — Но я созвонился с приятелем, с которым вместе в армии служил. Он в Москве работал, на Черкизовском рынке, обещал помочь устроиться.
Приятель устроил Алика работать носильщиком на рынке. Работал по 15 — 18 часов. Место не самое престижное, но для Алика тяжелая работа стала путевкой в жизнь. Сегодня у него на рынке своя палатка, где Алик торгует одеждой. А первые три месяца, пока был носильщиком, он зарабатывал немного — 20 — 25 тысяч рублей. Пять тысяч отдавал за жилье — в трехкомнатной квартире вместе с ним жили еще пятеро. Еще пять тысяч уходило на жизнь. Часть денег отправлял родственникам.
— Я как только приехал в Москву, сразу начал искать себе жену, — откровенничает Алик, — понимал, что молодую и красивую москвичку я не найду. Зачем ей нужен чурка без денег, когда полно с деньгами? И я начал искать девушек через жен своих земляков.
Алик хоть и имеет всего восемь классов образования, но психологию женскую изучил.
— Уже через три месяца я встречался с учительницей. Она в школе преподавала физкультуру, — улыбается Алик. — А еще через три месяца мы подали заявление в загс. У нас ребенок родился. Я у нее прописался, гражданство получил. И знаешь, неплохо живем. Я зарабатываю, она ребенком занимается.
— А ты ее любишь? — интересуюсь.
Алик ни на секунду не задумался.
— Уважаю ее как мать моих детей. Это у вас любовь-морковь. А у нас в ауле, кого тебе в жены назначат родители, с той и будешь жить всю жизнь. Так уж лучше я в Москве буду.
— А ее родители как отнеслись к тому, что она за азербайджанца замуж вышла?
Родители были только рады. Это мне уже сама жена Алика подтвердила, когда вернулась с прогулки с ребенком.
— Я его сразу полюбила, — раздевая сынишку, рассказывает Зина. — Он ухаживал так красиво. Цветы, подарки разные. В кино ходили, в театр. И никогда не приглашал меня «пивка выпить». А наши парни только пиво пьют да по улицам шляются. А Алик не пьет совсем. И к тому же зарабатывает хорошо. Мы даже в театр ходим.
Театр для Алика тяжкая обязанность, о необходимости которой он наслышан от более продвинутых земляков. Каждый приезжий должен сходить в театр, в зоопарк, в цирк и на Красную площадь. Везде надо сфотографироваться, а картинку отправить родне.
Туда, к родным, и отвез Алик жену сразу после свадьбы.
— Как мы поженились, Алик отвез меня к себе домой, к своим родителям. И оставил там на два месяца. Я уже беременная была. Так его родственники научили меня готовить то, что любит Алик, и вообще оказалось, что азербайджанцы очень строго относятся к порядку в доме.
Пока Зина возилась с ребенком в комнате, мы продолжили пить чай.
— Ну вот получил ты гражданство. И кем ты себя больше ощущаешь — азербайджанцем или россиянином?
Над ответом на этот вопрос Алик задумался. Почесал подбородок и ответил:
— Все равно я себя россиянином не ощущаю. Да и не хочу. Вырос я в Азербайджане, друзья здесь мои все азербайджанцы. Нет, русским я уже не буду.
— А сын твой?
— Главное, чтобы нормальным мужчиной вырос. Чтобы и зарабатывать умел, и образование получил.
— Чтобы тоже на рынке торговал?
— А чего плохого на рынке? Всегда деньги имеешь живые, сыт, одет, обут. А уж кем он вырастет — это посмотрим.
ВАРИАНТ ВТОРОЙ: ГЛАВНОЕ — ЛЮБОВЬ
Равшан приехал учиться в Москву пять лет назад из Баку. Первое время жил у родственников, но позже перебрался в общежитие. Чтобы выжить в Москве, пришлось идти подрабатывать в магазин к своему родственнику. Поднимался в пять утра и ехал на другой конец Москвы закупать фрукты и овощи на оптовом рынке.
— Но главным для меня было все равно образование, — говорит Равшан. — Я понимал, что всю жизнь работать на родственника не буду.
Получив экономическое образование в Менделеевском институте, Равшан, не обращаясь за помощью к диаспоре, открыл свое небольшое дело. Начал торговать на Савеловском рынке DVD- дисками. Затем перешел на телефоны и другую цифровую технику. И во всех начинаниях ему помогала его невеста Ирина.
— Мы познакомились с ней еще в институте, — рассказывает Равшан. — Красивая девушка. Общались как сокурсники. А я стеснялся к ней подойти. Понимаешь, во мне сильно чувство того, что я приехал в чужую страну и не нужен русским девушкам. И Ирина сама первая предложила встретиться после лекций. Сходили в кино, посидели в кафе. И так вот познакомились ближе.
— Равшан сильно отличается от своих земляков, — говорит Ирина. — Он много работал, но еще и учился много. Он английский выучил за год. И видно, что ему неинтересно со своими земляками. Хотя их у нас в институте много было. Общался же он в основном с нашими парнями.
Сам Равшан, зная, что диаспора может помочь в решении многих жизненно важных вопросов, принципиально не хочет обращаться к землякам за помощью.
— Я мог, конечно, попросить дядю своего помочь мне оформить гражданство. Он бы и денег мне занял. Но я не сторонник такого пути.
Почему? Равшан объясняет просто — он образованный человек и не хочет жить по законам прошлого века.
— Да, земляки помогут мне заработать деньги. Но тогда я буду обязан вращаться только в их среде. Придется мечеть посещать. Отмечать национальные праздники. А я атеист и уехал из Азербайджана еще и потому, что там, даже в городах, в последнее время все сильнее стали деревенские обычаи. Я помню, в начале 90-х годов родители не обрезали мальчиков, как положено по мусульманским традициям. В городе это дикостью считалось. А сейчас чуть ли каждый день праздник по этому поводу закатывают на весь двор. И многие, кто родился в Баку, воспитывался в советских еще школах, стараются перебраться в Россию. Не все ведь на рынках торгуют. Многие работают на заводах, кто как устроится. Сознание у нас городское, европейское. Да мы и говорим-то по русски почти без акцента.
Равшан расписался с Ириной только пару месяцев назад. Поженились они по любви. И Равшан сейчас уже знает, как будет воспитывать своих детей.
— Я знаю много семей, где говорят дома только на родном языке. И дети в итоге не знают ни русского толком, ни азербайджанского. И не понимают, кто они есть — азербайджанцы или русские. А я хочу, чтобы мои дети не чувствовали себя гостями в России. Чтобы их воспринимали как россиян. Меня до сих пор называют чуркой. Я не обижаюсь. Понимаю — иностранец еще.
В США международные браки не в чести. По словам Рене Романо, профессора по афроамериканским исследованиям Университета Веслиан (Коннектикут), на то есть ряд причин. Американцы редко заключают браки с европейками, так как считают их чересчур утонченными и высоколобыми. Браки с людьми из стран третьего мира еще большая редкость: американцы не верят в искренность иммигрантов и считают, что за их признаниями в любви кроется желание получить американский паспорт. Американки заключают браки с иностранцами реже, чем американцы. Причина, по словам Рене Романо, в тяжелом прошлом американских женщин: в XIX веке за брак с иностранцем их лишали гражданства. А вот межкультурные браки, наоборот, пользуются в Америке все большей популярностью. Правда, здесь есть свои особенности. Так, черные мужчины охотно берут в жены белых женщин. А вот черные женщины белым мужчинам не даются. Причины, по словам госпожи Романо, опять следует искать в прошлом: «США славятся своей историей эксплуатации и обмана женщин афроамериканского происхождения. Они перестали верить обещаниям белых мужчин и неохотно завязывают с ними отношения». Итог - две трети черно-белых браков в США были инициированы черными мужчинами. Белые же мужчины предпочитают азиаток. Процент таких браков с каждым годом стремительно растет. Азиатки отвечают белым взаимностью и с охотой выходят за них замуж. «Они воспринимают такой брак как социальный лифт, — говорит профессор Романо. — Для них это возможность получить доступ в другой класс».
Британцы недавно с удивлением обнаружили, что мигранты больше не хотят жениться на коренных англичанках. По словам доктора Люси Вильямс, сотрудника Европейского центра по миграции и социальным проблемам Университета Кента, они предпочитают «выписывать» жен из своей родной страны. «Самый яркий пример — пакистанская община, — говорит доктор Вильямс. — Иммигранты второго поколения, которые выросли и родились здесь, едут в Пакистан за женами. Они рассчитывают получить послушную и работящую женщину, которая принесет с собой свежий заряд пакистанской культуры, сможет передать детям традиции и обычаи». При этом самостоятельные и эмансипированные британки мигрантов совершенно не устраивают. Власти и общество к такому повороту событий оказались не готовы: страна столкнулась с постоянным притоком мигрантов, а национальные общины не интегрируются в британское общество. Что еще интереснее, такая ситуация создает проблемы и для самих приезжих. Многие из них, вступив в брак с британским гражданином, рассчитывали получить не только супруга, но и британский образ жизни. На практике же в Британии они оказываются заперты в национальных общинах и ведут тот же образ жизни, что и на родине.
Еще одна новая тенденция: рост уровня домашнего насилия в межнациональных семьях. «Мигранты очень плохо защищены нашим законодательством и иногда становятся заложниками британских партнеров, — говорит доктор Вильямс. - Гражданства или вида на жительство приходится ждать годами, все это время британский супруг должен продлевать визу своему иностранному партнеру. В итоге уровень домашнего насилия в таких семьях выше, чем в среднем по стране: жены-мигранты боятся идти в полицию, ведь они могут запросто потерять визу».
За последние годы резко сократились браки русских москвичек со славянами, татарами и евреями. Зато представители народов Кавказа увеличили свое представительство в столичных загсах.
